После десятидневной практики информационного детокса (или молчаливого ретрита?), как сейчас такое принято называть, захотелось сформулировать в целом собственный опыт таких практик, а начал я их давно, еще лет в двадцать пять, находясь в церкви, конкретно — в одном из католических монашеских орденов, в котором и были приняты на духовных упражнениях такие практики. С тех пор я много раз уходил в такое и сейчас попробую сформулировать, для чего вообще эта практика молчания и куда может привести.
Практика молчания: общая идея и каркас
Несколько обязательных вещей о самой практике.
- Продолжительность — минимум сутки, хотя я чаще практиковал три дня или больше, последние разы моя практика молчания занимала более двух недель.
- Полное одиночество, по возможности исключающее даже посторонние взгляды.
- Полное отсутствие сторонней информации интеллектуального толка — чтение, соцсети, фильмы. Созерцание белки на ветке тоже в теории можно было бы считать информацией, но это не то, что отвлечет вас от реальности и внутреннего мира.
- Никаких разговоров ни с кем. Исключением в таких практиках может быть беседа с наставником, но она обычно происходит раз в три дня по полтора часа и на заданную вами же вокруг вашей практики тему.
Для практики молчания у вас из подручных материалов, по идее, должно быть только устройство для записи (ну и средства выживания — вода, еда и кров). Если кто боится соблазна включить интернет (если он вообще есть в месте вашего уединения), то и гаджеты убираем, а пишем на бумаге ручкой. Да, такое еще практикуют.
Исключение — если сутью вашего процесса является постижение какого-то текста, практики, идеи. Тогда у вас будет источник, но он будет единственный и как раз ограниченный только вашей конкретной целью. При этом объемным он тоже быть не должен — максимум пара страниц, как правило, даже меньше.
Первый раз, больше двадцати лет тому назад, когда я оказался в практике молчания только с одним отрывком из Евангелия (примерно на три абзаца объемом, чтоб вы понимали — длительно читать его б не получилось), полным отсутствием прочей информации и контактов, я прежде всего уловил вот что: мозг человека на деле очень беспокойный.
Что откроет вам о законах мышления практика молчания
Человеческому мозгу постоянно надо молоть какую-то информацию, но порой смысла в этой молотьбе — примерно как ребёнок лет трех ногами болтает под столом. Пустой расход энергии, но сознанию надо «что-то делать». Сначала его начинает буквально ломать — оно не понимает, как так — не потреблять никакой информации извне, а до бесконечности перемалывать внутреннее содержание… Но это не до бесконечности.
В практике молчания вы сначала вы перемелете все актуальное, что было в оперативной памяти, но надоест. Потом начнете перемалывать то, что лежит уже глубже (и отлично, потому что, возможно, начнут выстраиваться связи между событиями вашей жизни, более глобальные траектории и осмысления, причины и следствия), но и это надоест, потому что нет цели.
У мозга должна быть цель, хотя бы иллюзорная. Он, например, будет прикидывать хоть неделями, какие страшные болезни ждут вас и в каких мучениях вы будете умирать от них, если есть хотя бы выдуманная им же цель — якобы забота такая о здоровье. Это явление называют вторичной выгодой: вместо прямого способа решения проблемы (реальной заботы о здоровье) вас в детстве научили дико тревожиться по любому поводу, именно это и подменяло возможные конструктивные действия или умение спокойно выждать, если действия пока не имеют смысла и нужно лишь наблюдение. Переживания приравнивались к реальным шагам и наделялись мистическим значением: если сейчас я буду сильно страдать от гипотетического рака, то, возможно, таким образом откуплюсь от него у судьбы. И вперед…
Но в практике молчания, то есть, в ситуации, когда никто не подкармливает мозг информацией и у него нет конкретной цели (зачем ему сейчас перемалывать то или это? какую проблему это решает, даже если иллюзорно?), он вынужден перестать быть просто автоматической балаболкой, которая к тому же тащит вас чаще всего по выученным программам, и не всегда они конструктивны. Появляется вообще место для каких-то других взглядов на любую ситуацию.
Пока вы мыслите очень быстро — вы часто мыслите автоматически, а не автоматически — это поначалу медленно. Но ведь вы сами часто не даете себе даже шанса остановиться — все время пичкаете себя информацией, а она накручивает новые витки автоматического мышления, и вслед за ним накатывают еще и эмоции, которые вынимают силы, но никаких продуктивных решений в рамках все той же автоматической привычки судорожно мыслить не дают.
Многие добиваются этой внутренней остановки каждодневной медитацией, что вполне работает. Вот только если вы действительно сможете такое сделать в рамках каждого дня. Но у многих привычка к автоматическому и, я бы даже сказал, истерическому мышлению, которое не остановить, слишком сильна, поэтому часа для начала просто не хватит, вы весь час потратите на борьбу с упорно долбящимися мыслями, и больше ничего. А потом не будет и мотива продолжать…
Так что практика молчания помогает вам для начала капитально «переломаться» (да, я умышленно использовал термин, относящийся к наркотической зависимости, потому что вот такое неосознанное и неконтролируемое мышление — сродни именно ей). Да, поначалу будет невесело. Как и при зависимости. Зато вы очень много узнаете о себе, о своих привычках мышления, о том, как вы обходитесь с информацией, и много что еще. А главное, практика молчания позволит почувствовать остановку хоть насколько-то, и появится зазор, чтобы перестать быть рабом своего мышления и стать, наоборот, его рулевым в перспективе. И после такого легче будет начать медитации уже продуктивно.
О конкретизации целей практики молчания
Дальше, понятно, есть смысл говорить о цели. Нередко мы идем в практику молчания с конкретной целью, что, по сути, правильно. Позже, после того как в целом я научился быть рулевым мышления, я как раз нередко практиковал такое в ситуациях, когда я в упор чего-то не понимаю.
Тупик в терапии, душевное состояние, которое никак не разруливается известными способами, невозможность уверенно принять важное решение в жизни, какая-то история со здоровьем, причины которой до конца никак не проясняются, и т. д.
Если на первом этапе практики молчания можно ставить целью только саму способность остановить зависимость от непродуктивного мышления, то дальше вполне логично погружаться в молчание с конкретными ситуациями. И да, часто полное отсутствие информации, а значит, и ее перемалывания, постоянная концентрация на поставленном вопросе (так или иначе, но ваше намерение особо заснуть не позволит и начнет в голове крутить все ту же актуальную ситуацию) дают как минимум шанс увидеть что-то, кроме привычного автоматического бега по кругу, в решении проблемы.
Приведу пример, который мне мне очень отзывается, потому что я немало работаю именно со здоровьем и нередко именно там наблюдаю нанесение вреда со стороны мышления и накрученных им тревог. Зачастую человек в сотый раз читает сходные источники, выискивая у себя очередные симптомы болезней, т.е. стремится получить что-то новое, раз за разом выполняя привычное действие.
Когда человек по десятому кругу читает ужасы, он пытается таким образом убедится, что вряд ли болен, хотя на деле-то такое чтение и такое мышление от сомнений не избавляют, а добавляют их все больше и больше. Но зависимость уже сформировалась, и остановиться непросто, хотя на деле ничего действительно нового давно не приходит.
В суть проблемы человек не смотрит, потому что привык бегать по кругу. Хотя «в суть» — это задать себе вопрос о том, чего именно он так боится (а в итоге получить ответ, что никак его не спасет такая тактика, потому что он ищет… бетонных гарантий, что не болен и не заболеет, но гарантий таких нет и не будет, и значит, его же собственное мышление предлагает ему биться головой об стену реально до гроба, потому что гарантий все равно никто не даст, хоть убейся, а вот износ организма действительно пойдет более быстрым темпом).
Способность слышать тело
А что может произойти с вашим восприятием здоровья в практике молчания? Возможность, например, услышать свое тело. Не головой надумать, не настроить себе кучу всяких гипотетических «а если то и это, то, видимо, все плохо», а именно почувствовать: как на самом деле-то там, внутри? Что будет, если не молоть головой постоянно, а ощущать?
Практика молчания и дает вам возможность начать замечать, что ваше тело постоянно что-то чувствует, и осознавать, что раньше просто игнорировали его, пока что-то сильно не заболит и изрядно вас не напугает. Но ведь даже если заболит и напугает, в обычной жизни большинство не станет слушать тело, скорее как раз начнет судорожно думать. Мимо ощущений и мимо контакта с ним. А потом виноватыми окажутся другие: врачи не заметили, не вылечили, судьба «не благосклонна», «не везет», и поиск виноватых может продолжаться до бесконечности.
Из своего опыта, например, помню, что в подобных практиках я изначально не столько с тревогой сражался, сколько с привычкой не замечать многое в теле. И именно практика молчания в свое время подвела меня к очень пристальному наблюдению за болью в исходно не очень здоровой спине. Я очень четко, помню, еще лет пятнадцать назад осознал, какие именно мышцы у меня зажаты, как это работает, почему вызывает боль и т. д.
До того у меня уже было заключение врачей с картиной патологии. Но какое-то время ничто не побуждало меня действовать, в основном я лишь читал мнения — врачей, практиков, тех, кто имел сходный диагноз, и снова погружался в мышление. Которое могло завести не туда или просто саботировать реальную деятельность.
Именно после практики молчания я прочувствовал каждую зажатую мышцу. Почувствовал, как это работает, как именно, где и после чего начинает зажимать мышцы. И дальше уже моим собственным, осмысленным решением стало заниматься регулярно йогой. Не стоит, думаю, говорить, что большую часть проблем со спиной это впоследствии решило.
Важность осознания чувств
Пока мы говорили об ощущениях тела, но есть еще и чувства, которые тоже принято не замечать. То есть часть их, конечно, замечается, но чаще в поле внимания попадают лишь очевидные и поверхностные. Например, когда нечто сильно вывело из равновесия, вряд ли вы, конечно, сможете это проигнорировать. Но при этом вы даже себе можете не признаться: «он (-а) меня взбесил (-а), да, я испытываю гнев, раздражение, отчаяние».
Большинство вместо называния чувств и осмысления их начинает опять умственную рефлексию: «он (-а) же неправ (-а), потому-то и потому-то», и дальше весь внутренний (или даже внешний, с другими людьми) монолог или диалог упирается в поиски виноватых и оправдание собственного поведения. Как правило, чувства вообще выпадают из этого поля рассмотрения.
В практике молчания, наоборот, очень трудно не сталкиваться с самим фактом чувств и избежать их рассмотрения. Вы целыми днями вынуждены наблюдать за своим состоянием, и даже если какое-то время мозг продолжает молоть что попало, при отсутствии постоянной круговерти «дел» и прочих отвлекающих от сосредоточения факторов уже не получается не замечать, что вы испытываете чувства, и не понимать, какие именно.
В целом если их продолжать не замечать, то итог известен: «все неправы, а я — Д’Артаньян», при этом чувства так и не нашли своего выхода, не осознаны, потребности так и не удовлетворены, и дальше можно ждать в жизни повторения ровно тех же ситуаций без изменений.
Нередко тем, с кем мы в процессе терапии и прочих работ приходили к идее, что этому конкретному человеку нужна практика молчания, я еще и предлагал записывать, а также предлагал взять с собой список чувств, чтобы иметь возможность соотноситься со словами, обозначающими чувства (которых, что интересно, многие буквально и не знают!). Так, в том числе, становится ясна ваша «карта местности» — что, по каким внутреннем поводам, в связи с какими воспоминаниями происходит у вас внутри, как это называется и в перспективе — каковы закономерности происходящего.
Люди нередко внушают себе через то же мышление чувства, которые они «должны» испытывать. Это в целом игра, которая, увы, не позволяет человеку узнать себя-настоящего. И вместо реального решения проблем, удовлетворения потребностей и т. д. человек продолжает упорно твердить себе и другим, что он «на позитиве», «всех любит», «ни на что не обращает внимания» и т.д. или вообще «не испытывает чувств».
Практика молчания выводит вас на чистую воду перед самим собой и сталкивает с вашими настоящими чувствами. Приходится порой признаваться себе в том, что не всех вы любите, а очень даже наоборот. Но рассмотрение своих чувств не предполагает тут же навешивание на это оценочного ярлыка. Чувства — сигналы о том, что на деле внутри нас происходит относительно событий и людей, да и себя, но при этом оценка этих чувств, а тем более сразу негативная, — это привычка, сформированная в основном конкретно этой культурой.
Культура в данном случае равняется на совсем еще неразвитых людей, у которых еще очень сложно с регуляцией своего поведения. И тогда единственным выходом становятся жесткие запреты, в культуру прописанные, например «нельзя чувствовать гнев» (иначе он перейдет в убийство). Для кого этот императив? Для того, кто не в состоянии себя контролировать и при любом приступе гнева реально схватится «в аффекте» за топор. Спросите себя: это к вам реально относится? Вы действительно, если испытываете гнев, ненависть и т. д., тут же пойдете мочить обидчика прям физически, и вам будет с собой не совладать?
Если это не так, то почему вы должны бояться собственных чувств? Ведь вы сами потом будете выбирать, что с ними делать и как именно реагировать. Вас никто ведь не заставит, если не хотите, взяться за топор при наличии гнева.
Впрочем, чаще у тех, кто обращается к подобным выяснениям, скорее другие страхи: ну вот признаюсь я себе, что меня не устраивает реальность, а что делать-то? Да, что-то, возможно, и правда придется с этим делать, если вы обнаружили длительную неудовлетворенность и оказалось, что не все так радужно, как вы привыкли сами себе внушать по причине требований других «чувствовать то, что положено» (а чаще — что выгодно другим). Но что в этом настолько страшного? Вас никто ведь не заставляет в перспективе действовать быстро, тут же? И прямо сразу вообще все менять. Можно пожить с этим, находясь с пониманием, что да, нечто не устраивает и надо бы поменять, но у меня есть время и я сам себе не надсмотрщик, чтобы плетью подгонять…
Можно долго говорить о важности осознания чувств, на это нужен был бы еще не один текст, но здесь главное то, что практика молчания не позволяет вытеснить свои реальные чувства о многом и продолжать некую самоутешительную ложь себе. Или неутешительную, но все равно ложь — о том, например, как все вокруг виноваты в бедах человека. И в данном случае столкновение с правдой о внутреннем позволит действительно проживать жизнь более продуктивно и наполненно.
Неразрывность, цельность проживания внутренних процессов
Предположим, все вышеперечисленное вы уже умеете в той или иной степени. Для чего нужна была бы практика молчания там, где у вас есть регулярная медитация, есть привычка называть свои чувства, осознавать и их, и стоящие за ними потребности, даже удовлетворять их своевременно, к телу вы прислушиваетесь, давно с ним в контакте и в целом сами регулируете свое мышление, то есть являетесь хозяином вашим мыслям, а не наоборот?
Для меня сейчас очень важной стала тема неразрывности процессов. Иной раз внутри происходит нечто важное, что требует пребывать в процессе осмысления, переваривания, практик вокруг того (раньше для меня это были больше психологические техники, сейчас — энергетические) долго, то есть пока процесс не дойдет до какой-то своей логической точки. Оттуда начнется, понятно, новый виток развития, но вот этот кусок пути вам обязательно нужно прожить от начала до конца без разрывов.
Медитации, регуляция мышления, контакт с телом и вот это все перечисленное я выстраивал более двадцати лет, так что, казалось бы, я и так живу как хочу, можно сказать, давно себе не вру и все выстраиваю в соответствии с реальными чувствами и потребностями. Однако ритм жизни нашей в целом таков, что она порой не дает прожить некоторые процессы целиком, а разрывать их и раздергивать тем или иным способом крайне не хочется. Или же свойство процесса таково, что его можно или прожить целиком, или не прожить вообще.
Это как со сломанной ногой: лежать в гипсе придется, пока она не заживет полностью. Нельзя прилечь на пару дней, а потом побегать со сломанной ногой еще пару, чтобы потом еще полежать дня три, а потом снова вскочить… Какова тогда перспектива, что ваш перелом нормально срастется? Доктор сказал три недели? Значит, три недели и не днем меньше. Иначе потом лежать вам придется сильно дольше, и возможно — в больнице, уже со сложными операциями на никак не срастающейся ноге…
Распознать процесс, который нуждается в тотальной цельности проживания, — тоже задача. Что-то мы и правда можем прожить на ходу, в рамках обыденной жизни, выкраивая время на медитации, стараясь осознавать свои чувства и тормозить мышление там, где оно непродуктивно, а что-то — не можем. Иначе процесс вообще не состоится, и потому в этом ракурсе практика молчания мне очень важна до сих пор.
Еще есть момент, относящийся, пожалуй, к моим сугубо личным настройкам, но я не один такой: я не люблю что-то затягивать, бегать от проблемы или от ситуации, состояния, которое чем-то напрягает. По мне лучше уже быстрее станет все ясно, интенсивнее проживется, вылезет на поверхность все, что должно. А то ходить с этим кирпичом внутри как-то не радостно совершенно.
При этом я понимаю людей, которые с трудом, очень медленно приближаются к своим травматичным зонам. Любой темп, если говорить о работе помогающего практика, всегда должен быть подобран под конкретного человека, его рисунок травм, под его динамики, силы и прочие ресурсы. Но те, кому близок подход максимально быстрого темпа раскрытия внутренних процессов, поймут меня. Я даже терапевтам своим говорил всегда: не надо тянуть, мне не нужны «сто пятьдесят подходов к теме, а то вдруг клиент обрушится» — нет, не обрушится, давайте как-то без размусоливаний, сразу к ядру. Свою готовность я все же трезво оценивал — всегда это было во благо.
И практика молчания как раз такой способ — она дает возможность усилить проблему/вопрос/динамику до предела. Чтобы побыстрее проявилось все, что должно. И в таком состоянии к тому же легче принимать решения в силу всех перечисленных уже факторов — новый взгляд, ясность чувств, ясность происходящего в теле, полное осознание собственного внутреннего мира и потребностей, причин и следствий происходящего и т. д.
В заключение можно сказать, что практика молчания решает не одну внутреннюю задачу и может стать способом весьма серьезных открытий о себе, если вы сами чувствуете такую готовность.
Автор публикации
